Они – есть. Ибо кто-то меня постоянно испытывает, как правило – соблазнами.

Вот оно, решение всех проблем. Нужно просто сесть в карету, меня отвезут в портовый город, а после отправят в безопасное место, где мы с Рози сможем жить долго и счастливо. Встречать рассветы, любоваться закатами, делать то, что нам взбредет в голову. Вот оно – безмятежное и тихое счастье, о котором так приятно помечтать.

Нет, есть вероятность того, что этим местом могут оказаться и тамошние доки, где я еще довольно долго буду болтаться близ самого морского дна, с привязанным к ногам камнем. Но это вряд ли. Если бы господин де Фюрьи хотел меня убить, то не стал бы такой огород городить, решив данный вопрос проще. И без личного участия.

Короче – протяни руку и возьми. И цена этого счастья невелика – всего лишь надо сказать: «Да».

Я же даже никого не предам этим словом. Это не удар в спину, не бегство с поля боя. Возможно, мои друзья меня даже смогут понять и оправдать в своих глазах.

Вот только вряд ли они после этого останутся моими друзьями.

Но так ли это важно? Жил же я без друзей столько лет. И неплохо жил.

И дальше проживу.

– Без меня – покачал головой я.

– Извини? – немного обиженно переспросил де Фюрьи.

– Вы едете без меня. Я остаюсь.

Возможно, там, куда он нас хотел отправить, я на самом деле смог бы прожить долгую жизнь. Но она не была бы счастливой. Просто я так и не смог бы забыть о слабости, что я себе позволил. Да, время великий лекарь, да, оно сглаживает углы памяти, не давая людям сойти с ума от кучи неприятных воспоминаний. Но то память, а здесь что-то другое, сидящее глубоко внутри меня. Не знаю, как данная штука называется, но только уверен в том, что стану каждый день проклинать богов за то, что они никогда и никому не дают шанса исправить ошибку в собственном прошлом. Почему богов? А кого еще? Себя? Так я уже проклят.

Будет именно так, я знаю.

И это – не жизнь.

– Ты никогда меня не слушаешь – сказала отцу Рози, криво улыбнувшись – Ведь говорила – здесь тоньше надо. Он не такой, как мы.

– Я и без того пошел тебе навстречу – недовольно поморщился месьор Гастон – Предложи мне подобное кто-то из твоих братьев… Ты знаешь, что было бы. Я вам не комедиант. Не желает этот молодой человек отправляться с тобой – велика ль беда? Он волен выбирать между жизнью и смертью, любовью и войной. В конце концов, так даже честнее.

И, не прощаясь, старший де Фюрьи вышел из комнаты.

– Не пояснишь произошедшее? – спросил я у Рози, когда молчание стало нестерпимым – У меня, конечно, есть кое-какие соображения на данный счет, но хотелось бы…

– Пошли на площадь – взяла меня за руку Рози – Там сейчас будут предателей казнить. Вот тоже забавно выходит – когда в Империи кого-то жгут, то они изуверы. А когда здесь расправу устраивают, то имеет место быть благородное мщение.

– Там враги, тут свои – усмехнулся я – В этой жизни все всегда зависит только от того, на чьей стороне ты сражаешься в данный момент.

– Мы могли бы остаться просто вдвоем. На своей стороне. Собственной – вздохнула Рози – Ты не захотел. Ладно, пусть будет так.

– Душа моя – я положил свои руки на плечи девушки – Мне смерть как не нравятся все эти полунамеки и недомолвки. Ты знаешь что-то такое, о чем следует знать всем? Если да – то скажи. Потому что если из-за твоего молчания сегодня, завтра мы все попадем в мясорубку, то я…

– То – что? – немного агрессивно спросила она – Что? Ты меня убьешь? Ты меня… Не знаю… Бросишь? Демоны, как по-дурацки прозвучало последняя фраза. Но ладно, пусть будет. Так – что?

– Я не знаю. Правда. Я сейчас как Фил, живу на грани ощущений, которые не всегда могу выразить словами. Только знаю наверняка – если такое случится, то так, как сейчас, уже не будет.

– Ты выражаешься не менее коряво, чем я – успокоилась Рози – Это говорит о том, что мы либо катастрофически тупеем, либо о том, что нам надо больше книг читать. Не магических, а обычных. Успокойся, мой славный Эраст. Ничего я не знаю. Просто отец хотел дать мне последний шанс. Он человек жестокий, даже страшный, но меня все же любит, несмотря на все те глупости, которые я творю в последние годы. Еще в свой прошлый визит он хотел меня отправить в безопасное место, такое, куда война точно не доберется. Я отказалась наотрез. Ну вот – не хочу я одна куда-то там ехать. Эдакая женская чудинка. Он, правда, такое мое поведение другим словом назвал, более емким, но это уже детали. После же подумал, и решил подобрать мне спутника, например – тебя. Точнее – именно тебя. Дескать – раз уж не убил сразу после того, как узнал о моем грехопадении с мелкопоместным барончиком, так пусть от него хоть польза будет.

– Может, он и прав – пробормотал я.

– В смысле? – подняла левую бровь Рози.

– Если бы ты сидела в этом самом тихом месте, который точно не осадят имперцы, и спокойно занималась своей любимой рунной магией, мне лично было бы куда спокойней воевать.

– Эраст, ты дурак – вздохнула Рози – Невыносимый дурак. За что тебя люблю, сама не понимаю. Ладно, пошли. Я не любитель кровавых зрелищ, но будет неправильно, если все наши будут там, а мы нет. Опять одна колючая особа скажет, что кое-кто противопоставляет себя остальным.

Это она про Фришу. Верно, любит та де Фюрьи иногда подколоть. Еще с тех пор, как Рози ее любовные похождения в Халифатах прокомментировала за общим столом. Нет, шлюхой она ее не назвала, но смысл всем был ясен. Так что – зуб за зуб, глаз за глаз.

Все-таки что-то Рози знает, что-то очень важное. Но не говорит. Ладно, ничего. Будем ждать. Все тайное раньше или позже становится явным.

Мероприятие проводилось на главной городской площади, согласно традициям. Мне иногда кажется, что эту площадь в маленьких городках делают именно для казней. Ну, ладно столицы, там другое дело – то правитель на нее снизойдет, дабы свой народ с каким-то праздником поздравить, то глашатаи монарший указ какой зачитают. А здесь она исключительно для подобных кровавых утех используется, поскольку даже местный рынок, и тот у городских стен находится.

Первое, что мне бросилось в глаза – недовольное лицо Ворона. Ему явно было не по душе то, что сейчас произойдет, и дело здесь не в жалости. Он и раньше в сострадании ближним замечен не был, а сейчас и вовсе закостенел душой. Думаю, он просто не одобряет внесения некоего ритуализма в происходящее. Рози-то права – чем мы будем отличаться от Ордена, если поступим как они?

Не один я до подобного додумался. Наши с Рози соученики стояли неподалеку от наставника и обсуждали то же самое. Разумеется, с оглядкой и вполголоса. Услышь подобные речи Ворон, нам бы мало не показалось. Он вообще не позволял нам лезть в какие-либо дела, связанные с будущей войной, что немного задевало самолюбие. То есть воевать нам можно, а высказывать свое мнение относительно тактики и стратегии нет?